Индо-урало-алтайский праязык по Андрееву


Главная > Бореальные 2-согласные корни
Части ностратической речи: Глаголы | Прилагательные | Существительные | Числительные | Наречия | Местоимения | Предлоги | Частицы Аффиксы
Реконструкции Иллич-Свитыча: ностратическо-русский | русско-ностратический | по темам | частицы и аффиксы
Словники Бомхарда: ! (ʔ) | ? (ʕ) | A (!- и ?-) | B | D, Dj, Dz | G, Gj, Gw | H | Kh, Kjh, Kwh, K', Kj', Kw' | L | M | N, Nj | Ph | Qh, Q', Qw' | R | S, Sj, Sw | Th, Tjh, T', Tj'; Tl', Tlh; Ts, Ts' | W | Y || по темам | подтверждено
Евразийский словарь Старостина: | | A | B | C, C' | Č, Č' | D, Dʷ | E | G | H, Hʷ | I | J | K | L | | M | N | Ń | Ŋ | O | P | Q | R | S | Š | T | U | V | W | X | Z | Ʒ | Ž | Ǯ

Обзоры праязыков-потомков: Афразийскийсемитским и египетским) | Дравидский | Индоевропейский (со славянским) | Картвельский | Нивхский | Урало-сибирский | Уральский | Эламский
Лексика праязыков-потомков: Афразийскаясемитской) | Индохеттская ( с балтийской и славянской )
Николай Андреев, фото из Википедии

Бореальный язык — термин лингвиста Н. Д. Андреева, характеризующий состояние ряда языков времён мезолита Европы. Бореальным называют гипотетический праязык, от которого происходят индоевропейские (от праиндоевропейского - "сына" бореального), уральские и алтайские языки (таким образом, объединяемые в макросемью), либо древний языковой союз, обусловивший сходство базовой лексики и синтаксиса этих языковых семей.

Гипотезу Н. Д. Андреева не следует путать с теорией борейских языков С. А. Старостина, которая предполагает единство более широкой группы языков. Теория Андреева изложена в его монографии «Раннеиндоевропейский праязык» (Л., 1986) [DJVU 13,2 Мб] и ряде статей (см. библиографию). Далее эта идея развита на археологических материалах в работах Н. А. Николаевой и В. А. Сафронова [1] [2].

Страницы этого раздела о прабореальном языке (по главам книги "Раннеиндоевропейский язык"):

Разделы на этой странице о бореальном (индо-урало-алтайском) праязыке:

  • Бореальная фонетика по Андрееву
  • О словаре бореального языка-основы
  • Археологическая привязка бореального языка
  • Об авторе бореального языка - Н.Д.Андрееве
  • Оценка бореальной теории Андреева
  • Предлагаемые варианты лингвонима "бореальный" (И.Г.)
  • Ресурсы по бореальному языку
  • Литература по бореальному языку

В приведённых главах книги Николая Дмитриевича Андреева "Раннеиндоевропейский язык" примеры со сравнением производных слов в языках потомках (алтайских, индоевропейских, уральских) нередко даются вперемешку (др.-гр., эвенк., скр., фин., эвенк...). Со временем это будет упорядочено как по семьям, так и по алфавиту. Также были введены знаки параграфов для подчастей, которых нет в оригинале. (Веб-издатель И.К.Гаршин)


Бореальная фонетика по Андрееву

Фонетическую систему прабореального языка (как и раннеиндоевропейскую) Николай Дмитриевич представлял на редкость стройной и убедительной, легко и логично интерпретировав все эти многоспортные "ларингалы" и сонантические коэффициенты. К его интерпретации мог прийти любой лингвист: если в праиндоевропейской фонетике существовали ряд огубленных ("лабиализованных") и ряд смягчённых ("палатализованных") заднеязычных ("гутуральных") согласных, то, с позиций языковых универсалий и системности языка логично распространить эту особенность и на ларингальные согласные. Поэтому к ряду G Gw Gy Gh Gwh Gyh K Kw Ky (соответствующих или развившихся в праиндоевропейские *g *gᵘ̯ *g̑ *gʰ *gᵘ̯ʰ *g̑ʰ *k *kᵘ̯ *k̑) он добавляет ряд X Xw Xy (соответствующих или развившихся в праиндоевропейские *h₂ *h₃ *h₁, или 2, 3, 1 или , *ʕʷ, *ʕ̑). Правда, в праиндоевропейском ещё были *H и *h₄ [или и ?], к которым Н.Д.Андреев, видимо, не определил интерпретаций.

В результате, Н.Андреев определяет следующий бореально-раннеиндоевропейский "алфавит" из 25 букв: B Bh D Dh G Gh Ghw Ghy Gw Gy K Kw Ky L M N P R S T W X Xw Xy Y.

О словаре бореального языка-основы

Николай Андреев составил словарь из 203 бореальных корневых биконсонантных слов (Андреев, 1988, с. 3; Андреев, 1986) путём соотнесения раннеиндоевропейских «корневых слов с засвидетельствованными лексемами уральских и алтайских языков» [3]. Он датировал бореальную эпоху «концом верхнего плейстоцена на геологической шкале и концом верхнего палеолита на исторической линии общественного развития» [4].

Климат в зоне прародины евразийцев был холодный с долгими зимами и жестокими метелями, сулящими смертельный исход. Это отразили и базовые понятия борейцев (Андреев, 1986, с. 41, № 71; с. 14, № 34; Андреев 1988, с. 5, 7 — 8; Андреев, 1993; с. 17, 38; Андреев 1996, с. 14):

Как специальных понятий лета и осени в репертуаре евразийского словарного фонда, вероятнее всего, не было (Андреев, 1993, с. 38). Неизвестны слова, обозначающие весну, но вероятно весна находит отражение в слове П. 11 [*?] «оживать после зимней спячки», в слове П. 12 [?*] «распускающие почки деревья и кусты», П. 13 [?*] «таять» (Андреев, 1993, с. 276). Лето как время года отразил лишь один корень *К—N., означающий несколько современных понятий: П. 14 «засуха», «мучимый жаждой», «суховей» (Андреев, 1993, с. 43).

Однако, в праславянском языке слова "буря" (*bur-ja) и "бурый" (*bur-y ji) фонетически похожи. Я бы из этого сделал вывод, что бурей в праностратическом языке называли не снежную бурю, а, именно, песчаную, а, значит, носители ностратического праязыка жили в зоне пустынь или степей, например, в Средней Азии.

В своем фундаментальном исследовании «Уральцы и индоевропейцы» финский лингвист А. Й. Йоки привел 5 местоименных, 10 глагольных и 9 именных корней, имеющихся одновременно только в индоевропейском и уральском, которые, по его мнению, могут происходить из общего для них языка-предка. [На самом деле, это подтверждает гипотезу сущестования индо-уральского праязыка. А вот был ли он потомком индо-урало-алтайского = бореального или урало-сибирского - ещё не ясно.]

Археологическая привязка бореального праязыка

Распространение свидерской археологической культуры в мезолите

Сам автор своего труда «Раннеиндоевропейский праязык» так определял хронологические и географические рамки прабореальной и раннеиндоевропейской языковой общности (стр. 277, §11.6 «РИЕ праязык во времени и пространстве»): «Анализ системы протосем БП, выполненный в предыдущих разделах главы, позволяет датировать бореальную эпоху концом верхнего плейстоцена на геологической шкале и концом верхнего палеолита на исторической линии общественного развития. Соответственно, время появления и начала самостоятельной эволюции РИЕ праязыка определяется геологически - как нижний срез голоцена, а общественно-исторически - как переходный процесс от верхнего палеолита к мезолиту и период раннего мезолита. В географическом плане ареал распространения бореального праязыка представляется простирающимся от Рейна до Алтая; при этом та часть бореальных племён, которая впоследствии обособилась как носитель алтайской ветви БП, кочевала между Уралом и Алтаем; другая часть, позднее превратившаяся в носителей уральской ветви, располагалась между Днепром и Уралом. Что же касается племён, языком которых со временем стал РИЕ праязык, то они находились между Рейном и Днепром, имея в центре широтную зону, охватывающую с юга и с севера Западные и Восточные Карпаты. Так что для праязыка, вошедшего в историю науки под именем индоевропейского, в ту древнейшую пору его существования, о которой идёт речь, в равной степени уместны два номенклатурных обозначения: с одной стороны, в диахроническом плане, этот праязык должен именоваться раннеиндоевропейским; с другой стороны, в ареально-лингвистическом плане, его можно назвать карпатской ветвью бореального праязыка.»

Археологи Н. А. Николаева и В. А. Сафронов связывают феномен бореального языка с развитием свидерской археологической культуры и близких ей культур [эпоха мезолита, район современных Польши и Прибалтики] - предковых для будущих балтов, а потом славян.

Обособление праиндоевропейской ветви авторы связывают с миграцией бореальных племён из Прикарпатья в Анатолию в 10—9-м тысячелетиях до н. э. [1] [2].

Об авторе бореального языка - Н.Д.Андрееве

Никола́й Дми́триевич Андре́ев (16 февраля 1920 — 15 ноября 1997) — советский и российский лингвист, индоевропеист и востоковед, специалист в области общего и индоевропейского языкознания, математической лингвистики [1] [2] [3]. Профессор, доктор филологических наук, полиглот [1] [3] [4]. Свыше тридцати лет работал старшим научным сотрудником в Ленинградском отделении Института языкознания РАН [4]. Известен в научном мире своими работами в области языка-посредника для машинного перевода [5]. Наряду с Э. Бенвенистом, У. Леманом, В. Георгиевым и П. Хартманном был охарактеризован как индоевропеист, ведущий исследования в области глубинной языковой реконструкции [6] [7] [8]. Автор гипотезы о бореальном праязыке.

Николай Дмитриевич Андреев родился в городе Петрограде 16 февраля 1920 года в семье служащих [4]. В 1938—1941 годах учился на математико-механическом факультете Ленинградского государственного университета (ЛГУ), не закончив, однако, обучения [10].

В составе РККА участвовал в советско-финской войне [1] [4]. Воевал в Великой Отечественной войне. В 1942 году был удостоен медали «За оборону Ленинграда» [11]. По окончании боевых действий был награждён орденом «Красной Звезды» и медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945» [4].

С 1952 года зачислен на полставки редактором-специалистом в Государственную публичную библиотеку (ГПБ). По данным Российской национальной библиотеки, владел 20 языками Европы и Юго-Восточной Азии, что позволяло ему вести работу по комплектованию фондов иностранной литературы ГПБ на этих языках. Принимал участие в научно-библиографической работе ГПБ, уволившись из неё в 1954 году. В 1956 году защитил на филологическом факультете ЛГУ кандидатскую диссертацию «Внутренняя флексия в глагольной системе германских языков» [4]. С 1955 года работал доцентом кафедры китайского языка восточного факультета ЛГУ и с большим увлечением, особенно на первых порах, преподавал индонезийский язык, сравнительную грамматику языков Индонезии и ряд других лингвистических дисциплин [4] [10] [13]. Именно по его инициативе на данной кафедре в 1955 году сначала были открыты отделения вьетнамской и индонезийской филологии, а затем в 1957 году отделение бирманской филологии [14]. В 1958 году загорелся идеей машинного перевода и основал экспериментальную лабораторию машинного перевода на матмехе ЛГУ, выросшую затем в кафедру математической лингвистики в Санкт-Петербургском университете [4] [10] [16]. Работал и был руководителем лаборатории машинного перевода до 1965 года, вовлекая в исследования по машинному переводу и математической лингвистике не только своих студентов и преподавателей восточного и филологического факультетов ЛГУ, но и научных работников из Тарту, Риги, Еревана, Фрунзе и Иркутска [4] [13] [17] [18]. В этой лаборатории студенты часто слушали интересные доклады и лекции по лингвистике и математике, читавшиеся Р. Г. Пиотровским и другими учёными [13]. В 1959 году был введён в состав научного совета по кибернетике АН СССР [4]. В 1965 перешёл на работу в Ленинградское отделение Института языкознания Академии наук СССР (ЛО ИЯ АН СССР), получив должность старшего научного сотрудника сектора индоевропейских языков [4]. В 1967 защитил докторскую диссертацию на тему «Статистико-комбинаторный метод в теоретическом и прикладном языковедении» [4]. Планировал выпустить монографию «Раннеиндоевропейский праязык (корнеслов, корнесложение, генезис детерминативов и аблаута)» приблизительно в 1980 году, однако работа вышла только через шесть лет под названием «Раннеиндоевропейский праязык» (1986) [19] [20]. В 1996 году уволился из Института лингвистических исследований Российской академии наук (ИЛИ РАН) в связи с выходом на пенсию [4].

Участвовал в международных лингвистических конгрессах: X — в 1967 году в Бухаресте и XIV — в 1987 году в Берлине [21] [22]. Был приглашён и на IX конгресс в Кембридже в 1962 году, однако из-за бюрократических препон с советской стороны не смог на нём выступить. Организаторы конгресса представили доклад Н. Д. Андреева на пленарном заседании в отсутствие самого докладчика [23]. Перевёл на русский язык книгу Эмиля Бенвениста «Индоевропейское именное словообразование» (1935 [1955]) и Жюля Марузо «Словарь лингвистических терминов» (1951 [1960])

Сетевые статьи:

Научное наследие Николая Дмитриевича Андреева

Востоковедение

Н. Д. Андреев посвятил определённое количество работ языкам Юго-Восточной Азии и выступал с сообщениями в научных конференциях по языкам данного региона (1960—1967) [26] [27] [28]. Им написана статья по проблемам индонезийской фонологии (1957), происхождению вьетнамского языка (1958) и структуре вьетнамского слога (1958). Целый ряд его совместных работ затрагивает различные аспекты вьетнамского, бирманского, индонезийского, кхмерского и тайского языков (1957—1963).

Н. Д. Андреев был первым, кто в советском языкознании поднял вопрос о фонематическом характере индонезийских дифтонгов, рассматривая их как бифонематические сочетания типа гласный + сонант, поскольку индонезийские дифтонги в положении перед гласным распадаются, по его мнению, на два слога [29]. Также, развивая тезисы Ж. Пшилуского и А. Г. Одрикура, Н. Д. Андреев поддержал родственную связь вьетнамского языка с аустроазиатскими, выявив, наряду со своими предшественниками, существенные языковые соответствия между ними [30] [31] [32]. Наряду с М. В. Гординой, Н. Д. Андреев рассматривал вьетнамский слог как обладающий возможностью иметь в своём составе четыре элемента — согласную инициаль, полугласную предтональ, гласную тональ и полугласную или согласную финаль, что в соответствии с наличием или отсутствием того или иного элемента позволяет выделить во вьетнамском языке шестнадцать типов слогов [33].

В совместной работе (1958) с О. А. Тимофеевой ими были выделены элементы бирманского слога, классифицированные по определённым типам, и рассмотрены особенности каждого типа в соответствии с тональной системой, динамичностью начала слога, назализацией и прочими признаками [34]. В общей работе с М. В. Гординой и О. А. Тимофеевой (1961) Н. Д. Андреев и его коллеги выявили в бирманском языке лишь три тона, интерпретировав гортанную смычку, принимаемую зарубежными исследователями за четвёртый тон, как являющуюся в действительности согласной фонемой [34]. В свою очередь, в совместной работе с М. В. Гординой (1963), проводя сопоставительное исследование тональных систем вьетнамского и бирманского языков и взаимодействие этих систем с ударением, они пришли к заключению, что в тональных языках ударение не является частью самой тональной системы, поскольку «накладывается на неё как мера полноты реализации тона — вплоть до возможной нейтрализации тоновых противопоставлений в безударных слогах» [34] [35].

В монографии советского вьетнамоведа Т. Т. Мхитарян «Фонетика вьетнамского языка» (1959) было принято определение тональных признаков вьетнамского языка, предложенное в общей работе Н. Д. Андреева и М. В. Гординой «Система тонов вьетнамского языка (по экспериментальным данным)» (1957), где проводилось экспериментальное исследование вьетнамских тонов и был затронут вопрос касательно отношений между составными элементами вьетнамских тонов — мелодикой, длительностью, интенсивностью, фарингализацией и заротовой (гортанной) смычкой [36].

Математическая и общая лингвистика

Работы Н. Д. Андреева в области математической лингвистики затрагивают такие темы, как

Монография «Статистико-комбинаторный метод в теоретическом и прикладном языковедении» (1967), в свою очередь, предлагает универсальный алгоритм и правила для построения всей системы языка на основе статистического анализа речи [40]. В области общей лингвистики Н. Д. Андреевым были написаны работы по синхронно-диахроническим аспектам языка (1960), стратификации языковых единиц (1963) и подсистемам языка (1967, 1971, 1974). Две статьи Н. Д. Андреева по машинному переводу, в свою очередь, были опубликованы в зарубежных научных сборниках по данной теме — Allen Kent (ed.) «Information retrieval and machine translation» (New York: Interscience, 1961), A. D. Booth (ed.) «Machine translation» (Amsterdam: North-Holland, 1967).

Также Н. Д. Андреев внёс значительный вклад в дистрибутивно-статистический анализ, направленный на описание языка с помощью формальных алгоритмических процедур, опирающихся лишь на распределение заданных элементов в тексте [18] [46]. Хотя лингвистические предпосылки дистрибутивно-статистического анализа были заложены в 30—40-е годы трудами американских дескриптивистов, на том уровне развития науки дистрибутивный анализ ещё не превратился в алгоритмизированную рабочую процедуру, учитывающую статистические соображения [17]. Преимущественно в работах советских лингвистов велись исследования в этом направлении и первопроходцем по пути построения системы языка на основе статистического анализа речи был Н. Д. Андреев, усилия которого по большей части были направлены на описание грамматической системы языка [18] [46]. В руководимой им группе были опробованы морфологические и синтаксические алгоритмы на материале 15 языков, результаты чего были опубликованы в коллективной монографии «Статистико-комбинаторное моделирование языков» (1965) и собственной монографии Н. Д. Андреева «Статистико-комбинаторные методы в теоретическом и прикладном языковедении» (1967) [17]. Среди зарубежных исследователей отмечается, что работы Н. Д. Андреева страдали от того, что находились в изоляции от мирового научного сообщества, хотя имеют основополагающее значение и, в отличие от З. Харриса, считающегося пионером в формальном анализе морфологии, именно Н. Д. Андреев первым обосновал применение статистического подхода в данной области, причём некоторые из решений предложенных Н. Д. Андреевым в настоящее время де-факто используются в самых современных вычислительных системах [47]. Впрочем, в самом Советском Союзе, алгоритмический подход, разработанный Н. Д. Андреевым и его последователями, нашёл в своё время широкое распространение [48].

Вместе с тем, Н. Д. Андреев занимался разработкой структурно-вероятностного анализа, который базируется на исследовании взаимосвязей между структурными оппозициями в языке и вероятностными соотношениями в речи [49]. Здесь им было введено фундаментальное для структурно-вероятностного анализа понятие — вероятностный дифференциальный признак, который характеризует группу языковых элементов, отделённую от общего фона или противопоставленную от иных членов оппозиции и выступающих как качественное однородное целое на парадигматической оси [49]. Его применение позволяет исследователю, который ставит перед собой задачу найти структурную оппозицию, иметь надёжное основание, чтобы установить качественное противопоставление определённой группе [49].

Индоевропеистика и компаративистика

Труды Н. Д. Андреева по вопросам индоевропеистики, в основном, содержат исследования различных аспектов праиндоевропейского языка. Они включают в себя работы по глоттогенезу и фонологии (1957), ларингальной теории (1959, 1959), чередованию индоевропейских гуттуральных (1973), типологии раннеиндоевропейского языка (1978), реконструкции раннеиндоевропейских корней (1978), становлению аблаута (1979). В монографии «Раннеиндоевропейский праязык» (1986) помимо собственно реконструкции раннеиндоевропейского состояния праиндоевропейского языка также предложено обоснование бореальной концепции, которая состоит в признании общего языка-предка и генетического родства между индоевропейским, гипотетическим алтайским и уральским праязыкам [9]. Свою реконструкцию о раннем состоянии праиндоевропейского Н. Д. Андреев, помимо всего прочего, представил в новой монографии «Типологическая эволюция индоевропейского праязыка» (1994), депонированной в Библиотеке Конгресса США и в статье (1994), опубликованной в Indogermanische Forschungenruen [66] [67] [68].

В советской индоевропеистике и за рубежом Н. Д. Андреев был известен как исследователь в области глубинной (или «дальней») реконструкции праиндоевропейского языка [6] [7] [8] [69] [70]. Данное направление, в области которого в советской индоевропеистике также трудились Г. С. Клычков и Б. В. Горнунг, рассматривается, в отличие от «ближней» реконструкции, как разрабатывающее более детализированную, но вместе с тем и более спорную картину развития индоевропейского языка [71] [72]. На основании ряда фактов, в том числе индоевропейского корнесложения, Н. Д. Андреев выдвинул гипотезу о корнеизолирующем строе наиболее древнего этапа индоевропейского праязыка, что представляло собой развитие аналогичной идеи, впервые высказанной французским лингвистом А. Мейе [73] [74].

Вместе с тем, из числа советских индоевропеистов, Н. Д. Андреев, наряду с Г. С. Клычковым и Т. В. Гамкрелизде, внёс существенный вклад в ларингальную теорию [75]. Определённые Н. Д. Андреевым артикуляционные качества трёх праиндоевропейских ларингалов (палатальный x’ : нейтральный x : лабиовелярный xʷ) были приняты норвежским индоевропеистом Ф. О. Линдеманомruen [76] [77]. В области ларингальной теории Н. Д. Андреевым было предложено рассмотрение «ларингальных», как заднеязычных щелевых глухих фонем, бывших щелевыми соответствиями заднеязычных смычных глухих [78]. Он присоединился к точке зрения о наличии трёх «ларингалов», определяя их в соответствии с заднеязычными смычными как палатализованную, обычную заднеязычную и лабиализованную согласные. По Н. Д. Андрееву, палатализованная не влияла на качество соседнего *е, в то время как лабиализованная вызывала изменение *е в *о, а обычная заднеязычная — в *а [79]. Как указывалось Н. Д. Андреевым, реконструкция трёх «ларингалов» достаточно хорошо укладывается в индоевропейскую систему согласных, поскольку их оппозиции коррелируют с оппозициями трёх серий гуттуральных (палатальной, велярной и лабиовелярной) [80]. Из числа других вопросов праиндоевропейского консонантизма, Н. Д. Андреев предложил реинтерпретацию традиционно реконструируемой серии взрывных согласных (глухие, звонкие и звонкие придыхательные) в виде — глухих сильных, глухих слабых и глухих придыхательных [81].

В своих работах Н. Д. Андреев последовательно различает три системных периода в развитии индоевропейского праязыка — ранний индоевропейский (РИЕ), среднеиндоевропейский (СИЕ) и позднеиндоевропейский (ПИЕ) периоды с выделением в ряде работ младшего и старшего субпериодов в каждом [82] [83]. По его мнению, индоевропейский проделал развитие от языка с изолирующим строем, одноморфемными основами и тонально-выделенной силлабемой к языку флективному с многоморфемными основами и множеством гласных [82]. Образование слов в раннеиндоевропейском происходило за счёт сложения корней, состоящих из двух согласных и одного нетонированного пазвука, которые образовывали в результате четырёхсогласный бином [82] [84]. Итогом развития корнесложения стало формирование целых деривационных рядов, объединённых общностью первого или второго компонента, так что «деривационный ряд биномов с одним и тем же первым РИЕ корнем воспринимался как семантическое поле последнего, где происходило взаимодействие между его протосемой и значением другого корня, что было причиной их интерференции в рамках образующейся семантики целого, а потом и развития вторичных значений, обусловленных этой новой целостностью» [84] [85].

Используя метод внутренней реконструкции, Н. Д. Андреев восстановил как систему двухсогласных корней раннеиндоевропейского языка в её первоначальном виде, включающую в себя 203 корневых слова, так и древнейший словообразовательный слой, основанный на биноминальном корнесложении [86]. Все 203 реконструированных раннеиндоевропейских корня были соотнесены Н. Д. Андреевым с лексемами уральских и алтайских языков, в результате чего выяснилось, что 198 раннеиндоевропейских корней имеют соответствия в составе уральских и алтайских производных форм, причём для этих языков в области корневых согласных «найдены вполне строгие законы звуковых соответствий, позволяющие с достаточной определённостью сформулировать итоговую гипотезу о бореальном праязыке» [86] [87]. По Н. Д. Андрееву, поскольку в раннеиндоевропейском система базисных элементов плана выражения не подверглась серьёзным перестройкам и практически не отличается от общебореальной, именно раннеиндоевропейский язык является главной ветвью бореального праязыка, две другие ветви которого представлены раннеуральским и раннеалтайским языками [86]. Сами носители раннеиндоевропейского языка, как им утверждается, жили в эпоху верхнего палеолита, обладая небогатым словарным запасом и примитивно-«конкретным» мышлением, что выражалось в слабо развитом наборе представлений [88].

Бореальная система консонантизма в реконструкции Н. Д. Андреева выглядит следующим образом [86]:

Дентальные	Лабиальные	Симплевелярные	Палатовелярные	Лабиовелярные
T	P	K	Ky	Kw
D	B	G	Gy	Gw
Dh	Bh	Gh	Ghy	Ghw
S	M	X	Xy	Xw
N		R	Y	W
L
    

Оценка бореальной теории Андреева

Теория Н. Д. Андреева получила неоднозначную оценку в среде лингвистов:

Положительные отзывы о труде Н.Д.Андреева

Эстонско-американский лингвист Я. Пухвелruen в своей работе «Ларингалы и индоевропейский глагол» (1960) охарактеризовал в качестве авангардистской статью Н. Д. Андреева по праиндоевропейскому глоттогенезу и фонологии (1957), подчеркнув, что индо-хеттская реконструкция Э. Стёртеванта выглядит, при сравнении, унылой и консервативной [89].

Французский лингвист А. Мартине в своей монографии «От степей к океанам: индоевропейский язык и индоевропейцы» (1986 [1997]) называл работу Н. Д. Андреева «Раннеиндоевропейский праязык» (1986) по реконструкции бореального и ранне-индоевропейского праязыка смелой или инновационной [90]. Швейцарский лингвист П. Серио в своей рецензии (1988) на монографию Н. Д. Андреева «Раннеиндоевропейский праязык» отмечает, что, Н. Д. Андреев «смог обнаружить строгие правила соответствий между примитивными индоевропейскими, уральскими и алтайскими корнями» и это, по мнению П. Серио, является поразительным [91] [92]. Румынский лингвист Лючия Вальдruro в своей рецензии (1988) на работу Н. Д. Андреева «Раннеиндоевропейский праязык», опубликованной в научном журнале Revue roumaine de linguistiquerufr, утверждает, что изложенный Н. Д. Андреевым комплекс гипотез — среди которых представлены как конкретные лингвистические сведения, так и соответствующие экстра-лингвистические (географические, исторические, культурные) — не только представляется убедительным, но, помимо всего прочего, поражает своей «новизной и точностью аргументации, даже если в деталях может быть неправильным» [93].

Румынский лингвист С. Палига в своей статье (1989) о праиндоевропейском языке и праиндоевропейцах, опубликованной в Journal of Indo-European Studiesruen, рассматривает в качестве замечательных достигнутые Н. Д. Андреевым компаративистские результаты по выявлению генетического родства между индоевропейским, гипотетическим алтайским и уральским праязыкам в его работе «Раннеиндоевропейский праязык», а в своём докладе «Протоборельная теория Андреева и её включение в понимание этногенеза Средне-Восточной и Юго-Восточной Европы» на XIII международном конгрессе славистов (2003) заявил, что гипотеза Н. Д. Андреева полезна для познания предыстории сатемной группы индоевропейцев, и некоторые положения этой гипотезы могут быть сближены, по его мнению, с представлениями курганной гипотезы, выдвинутой Марией Гимбутене [94] [95] [96].

Голландский филолог Йоост ван Баак, профессор славянских языков и литературы Гронингенского университета, в своей статье (2005), посвящённой анализу представлений о доме и мире, в том числе на материале индоевропейских языков, включает труды Н. Д. Андреева в число тех, где применение семиотического подхода при изучении индоевропейских языков позволило «реконструировать исторически и типологически релевантные культурные феномены», упоминая, при этом, в списке литературы своей статьи работу Н. Д. Андреева «Раннеиндоевропейский праязык» [97].

В свою очередь, американский лингвист Дж. Сэлмон в своей книге «Глоттальная теория: исследование и синтез» (1993) рассматривает статью Н. Д. Андреева по праиндоевропейскому глоттогенезу и фонологии как важную для понимания хронологической дифференциации праиндоевропейского [98].

Немецкий лингвист М. Кюммель в своей статье «Роль типологии в исторической фонологии» (2015) указывает, что по диахронической типологии из всех существующих моделей реконструкции праиндоевропейских взрывных согласных лучшая, помимо традиционной, — та, что предложена нидерландским лингвистом Ф. Кортландтом, идентичная, как указывается Кюммелем, реконструкции Н. Д. Андреева, опубликованной ещё раньше [99].

Английско-венгерский лингвист О. Семереньи в своём пособии «Введение в индоевропейское языкознание» (4-ое издание, 1999), упоминая о растущем скептицизме к теории праиндоевропейского корня Э. Бенвениста, обосновывает новый взгляд на праиндоевропейский корень и ссылаясь, в частности, на статью Н. Д. Андреева (1978) по праиндоевропейским корням, подчёркивает важность наблюдений Н. Д. Андреева касательно праиндоевропейских корней в ряде страниц данной статьи [100].

Советско-немецкий лингвист Г. К. Вернер считает, что гипотеза Н. Д. Андреева о существовании нескольких тонов в древнейшем индоевропейском корнеслове является замечательной, а также полагает, что она позволяет объяснить количественный аблаут в индоевропейском, поскольку «соображения типологического характера дают основание интерпретировать древние долготы как просодический, а не фонемный признак, как это характерно для современных политонических языков» [101].

Советский лингвист Ф. А. Никитина полагает, что в статье Н. Д. Андреева «Из проблематики индоевропейских ларингалов» (1959) обстоятельно разбирается расширение индоевропейского корня различного рода суффиксами и, кроме того, проведённое ею исследование протетических гласных древнегреческого языка, как она утверждает, подтверждает анализ Н. Д. Андреева о функциях ларингального [102].

Российский лингвист А. А. Леонтьев в своей работе «Возникновение и первоначальное развитие языка» (1963) утверждал, что черты реконструируемого Н. Д. Андреевым раннеиндоевропейского периода индоевропейского языка, который характеризовался моновокаличностью и наличием нескольких тонов, используемых для смыслоразличения, могут быть пережитком восстановленной им гипотетической стадии в развитии человеческого языка [103].

Российско-польский лингвист П. П. Червинский, профессор кафедры русистики Силезского университета, в своей работе «Фольклор и этимология. Лингвоконцептологические аспекты этносемантики» (2010) считает возможным опереться на лингвистические выкладки работы Н. Д. Андреева «Раннеиндоевропейский праязык», утверждая, что последним в его книге была стройно изложена система двусогласных корней [104].

Российско-латышский лингвист Игорь Кошкин, профессор кафедры русистики и славистики гуманитарного факультета Латвийского университета, в своей работе «Русско-германские языковые контакты в грамотах Северо-Запада Руси XII—XV вв.» (2008) последовательно использует реконструкцию раннеиндоевропейского языка, предложенную Н. Д. Андреевым в его работе «Раннеиндоевропейский праязык», в рамках собственных лексико-семантических исследований [105].

В свою очередь, российский лингвист О. Н. Трубачёв в своей статье «Этногенез славян и индоевропейская проблема» (1993) утверждал, что в работе Н. Д. Андреева «Раннеиндоевропейский праязык» был осуществлён прогресс в исследовании формальной структуры индоевропейского корня и показано раннеиндоевропейское состояние с двухсогласными корневыми словами [106].

Также российский лингвист Ю. Я. Бурмистрович, профессор кафедры русского языка Хакасского государственного университета им. Н. Ф. Катанова, в своей монографии (2001), посвящённой исторической фонемологии славянских языков, включает работу Н. Д. Андреева «Раннеиндоевропейский праязык» в число тех, где «имеются целостные описания определённого состояния, а в некоторых случаях и всей истории праиндоевропейского языка» [107].

Российские лингвисты И. А. Смирнова и К. Р. Эйюби в своей совместной книге «Историко-диалектологическая грамматика курдского языка» (1999) полагают, что в свете исследований Н. Д. Андреева в его работе «Раннеиндоевропейский праязык», где, по их мнению, была произведена глубокая реконструкция до раннеиндоевропейского (РИЕ) состояния, ряд исследуемых ими суффиксальных элементов, встречающихся шире курдского языкового ареала, следует «возводить к явлениям гетероклизии — чередований, относящихся к рубежу среднеиндоевропейской (СИЕ) и позднеиндоевропейской (ПИЕ) эпох, а именно, СИЕ чередования детерминативов R/N (ПИЕ *r/n)» [83].

Критика бореальной гипотезы Андреева

Австрийский лингвист М. Майрхофер в своей последней книге «Индоевропеистика: обзоры и введения от истоков до современности» (2009) рассматривает работу Н. Д. Андреева «Раннеиндоевропейский праязык» как исследование в области индо-урало-алтайских отношений и, ссылаясь на опубликованные во французском научном журнале B.S.L.ruen — отрицательную рецензию О. Соважо и положительную П. Серио, утверждает, что методика Н. Д. Андреева вызывает немного доверия [108].

Хорватский лингвист А. Глухак в своей рецензии (1987) на работу Н. Д. Андреева «Раннеиндоевропейский праязык», упрекая автора в том, что бореальный (и раннеиндоевропейский) праязык по своей грамматике и корням выглядит первозданным «словно бы его создатель не хочет думать о том, что было раньше», вместе с тем отмечает, что книга Н. Д. Андреева даёт «стимул для новых и новых поисков» [109].

Российский лингвист и кавказовед М. Е. Алексеев в своей монографии «Сравнительно-историческая морфология нахско-дагестанских языков» (2003) утверждает, что отстаиваемое Н. Д. Андреевым представление об изолирующем характере праязыка, по его мнению, в значительной мере упрощает реальную картину, хотя и обусловлено имеющими место причинами вроде серьёзных проблем в сопоставлении праязыковых морфологических систем, равно как и несовершенством их реконструкции [110]. Им также указывается, что отказ реконструировать морфологическую систему глубинного уровня («праязыков второго порядка») принимается не только Н. Д. Андреевым, но и некоторыми другими отдельными исследователями и, более того, само сложение морфологии в рамках концепции об изолирующем характере праязыка может быть частично объяснено, если учитывать опыт сопоставления нахско-дагестанских и абхазско-адыгских пространственных превербов, целый ряд которых, предположительно, может быть возведён к определённым лексемам [111].

Российский лингвист В. П. Нерознак в своей статье (1988), посвящённой проблемам праязыковых реконструкций, определяет реконструкцию раннеиндоевропейского и бореального языка Н. Д. Андреевым как фантастическую, обосновывая это невозможностью, по его мнению, смоделировать фонологическую и морфологическую системы такой праязыковой глубины, а также подчёркивает, что семантическая реконструкция, предложенная Н. Д. Андреевым, до некоторой степени анекдотична и не может восприниматься всерьёз («бормотать + бормотать = баба») [112].

В своей рецензии (1990) на сборник работ «Сравнительно-историческое изучение языков разных семей: Теория лингвистической реконструкции» к позиции В. П. Нерознака также присоединился Е. Хелимский, специалист по самодийским и финно-угорским языкам, отметив, помимо всего прочего, что раннеиндоевропейский праязык Н. Д. Андреева не имеет «ни малейшего отношения к кругу идей, понятий и результатов индоевропеистики» [113].

В свою очередь, французский лингвист О. Соважо в своей рецензии (1987) на работу Н. Д. Андреева «Раннеиндоевропейский праязык» пишет о том, что его шокирует частое использование автором лексем, удостоверенных в современной форме и утверждает, что Н. Д. Андреев не показал индо-урало-алтайского родства, тем более что последние работы по индоевропеистике преподносят «аргументы, которые могут препятствовать признанию какого-либо вообще родства между двумя большими языковыми семьями» [114].

Терминологические варианты лингвонима "бореальный" (И.Г.)

Игорь Гаршин (заметки автора сайта)

По-видимому, у Н.Д. Андреева "раннеиндоевропейский" (РИЕ) язык равнозначен "бореальному", т.е., "индо-урало-алтайскому" праязыку. В англоязычных работах часто длинные (особенно многочастные) лингвонимы нередко сокращают, и эти сокращения проникают в русскоязычную науку, что, в общем-то, неплохо, на мой взгляд (И.Г.). Так, эскимосо-алеутские языки стали "эскалеутскими", чукотско-камчатские - "камчукотские" (не зная этот термин, который, возможно, недавний, я применял другое, своё, сокращение - "чукамчатские").

Так и для термина "индо-урало-алтайский" желательно придумать более короткую замену (но более длинную, чем ИУА). Этот термин более точен и не вызывает путаницу между "бореальными" и "борейскими" языками, которые, кроме похожести, имеют также разный смысл по-одиночке у разных авторов. Можно предложить следующие сокращения: индуралтайский или инуральский (а, чтобы не не путать последний акроним с индо-уральским, то, можно также, инуралический (наукообразный) или инуральный (вот это лучше). Можно и по алфавиту начальные части соединяемых корней расставить: алто-индоуральский, алто-индо-урский, алтиндуральский, алтиндурский, алинурский (последнее - самое благозвучное, но этимология затеняется). Причеи, любые слития инд-урал русским ухом воспримутся как ин-дура-л, т.е., не очень. По-английски этот акроним-лингвоним может выглядеть так: Inural(ic), Induraltic, Induraltai(c), In-Ur-Al, IUA или Al-In-Ural, Al-In-Uran, Al-In-Uric, Al-In-Ur, Altindur(ic), AIU. Остановимся посередине между корявостью (или непривычностью) и длиной: индуралтайский (Induraltic).

... Нет, индуралтайский всё же не совсем то. Вернувшись еще раз к этой теме и взглянув на изыскания выше с "обнулённым" мозгом, я пришёл к выводу, что довольно подходящий вариант - инуральный: 1) присутствуют все 3 корня, и в самом кратком виде; 2а) третий компонент (ал-) не теряется, как это произошло бы в инуральский (что похоже на сокращение от "индо-уральского"); 2б) кроме того, что -ал не сливается с ур-, он еще и не воспринимается как суффикс прилагательного, т.к. есть другой следом - -ьн-. Однако для английского языка его трудно перевести: 1) если inural, то -al воспримется как суффикс; 2) если inuralic, то воспримется как in-uralic и корень al потеряется. А если для английского использовать inuraltic, то по-русски аналогом будет инуралтический, что уже было предложено выше. Можно, конечно и чуть другой вариант - инуралтийский. Ещё одно русско-английское решение, причём, полностью симметричное - инуралтайский (англ. inuraltaic). Вот уж здесь алтайский компонент ну ни счем не сливается и даже совсем не сокращается. Вот на этом и остановимся, пожалуй.

Ресурсы по бореальному языку

Сетевые статьи:

Литература о бореальном языке

Труды Николая Дмитриевича Андреева:

Работы сторонников Н. Андреева:

Книги других компаративистов:

Критические работы:


Ностратический праязык и народ: Ностратика | Прародина | Прамифы | Хронология | Фонетика | Морфонология | Особенности | Грамматика | Лексика | Слова по темам | Существительные | Местоимения | Частицы | Новоностратический | Ресурсы | Книги
Словари праязыка: Долгопольского | Бомхарда | Старостина
Языки-потомки: Алтайские | Афразийские | Дравидские | Индоевропейскиепраиндоевропейским) | Картвельские | Палеоазиатские | Тирренские | Уральские | Эламский
Полезные ссылки: Археология | Мифология | Расы | Популяции | Страны | Карты | Словари древних языков и праязыков
Интересные статьи: Бореальный Культ Неба | Индейско-тюркские сравнения | Засухи и миграции

© «proto-nostratic.ru», 2012.
Дочерний веб-проект Сайта Игоря Гаршина.
Автор и владелец сайтов - Игорь Константинович Гаршин (см. Curriculum Vitae автора).
Пишите письма ( Письмо Игорю Константиновичу Гаршину).
Страница обновлена 18.02.2023
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика